Исполнитель: Neil Diamond
Страна: USA
Название альбома: Tap Root Manuscript
Год выпуска: 1970
Лейбл: MCA Records
Жанр: Pop, Pop Rock, Soft Rock, Folk
Качество: FLAC
Размер: 212,4 MБ
Длительность: 00:35:48
Доступ: Yandex
Нил Даймонд (Neil Diamond) – желанный гость на страницах данного сообщества, его долгоиграющее творчество было представлено здесь уже неоднократно: «Stones» (1971), «Moods» (1972), «Jonathan Livingston Seagull» (1973), «Serenade» (1974). Сохранять видимость объективности и непредвзятости к его музыкальному наследию «золотого периода», датируемого второй половиной шестидесятых голов и первой половиной семидесятых, становится все сложнее с каждой новой публикацией, поскольку с каждым открытым для себя «бриллиантовым» диском («diamond» в переводе на русский – алмаз, бриллиант) личные симпатии к этому семитскому певцу и композитору начинают постепенно перерастать в слабо закамуфлированную эмоциональным макияжем патологическую психологическую привязанность, близкую к болезненной зависимости, лишающей человека дарованной ему с момента рождения высшей небесной свободы. Ну, до даймондомании, чреватой абстинентными ломками, дело пока еще не дошло, но при таком развитии событий предельно ясно понимаешь, что расплата не за горами, ибо ничто человеческое нам не чуждо. Рационально скроенные и прагматично образованные персонажи, к коим я не имею чести принадлежать, утверждают, что личности с развитым разумом и волей допускают во время своего жизненного цикла лишь полезные и обоснованные привязанности, и незамедлительно избавляются от привязанностей ненужных и бесполезных. Я же, как человек, не обладающий железной волей, не являюсь повелителем своей судьбы, кузнецом своего счастья и принимаю жизнь такой, какая она есть, со всеми ненужными привязанностями и случайными стечениями обстоятельств. «Каждому – свое» (suum cuique), сказали латиняне в незапамятные времена и были бесконечно правы: кому - карьерный рост и счет в швейцарском банке, а кому - портвейн «три семерки» и небо с алмазами.
Можно, считать, что мне повезло - мое знакомство с музыкой Нила Даймонда, вопреки всем неблагоприятным обстоятельствам, состоялось в середине семидесятых, когда над всей территорией одной шестой части суши безраздельно царствовал темно-фиолетовый шабаш свинцового «тяжелого рока», а уже зародившийся за пределами русскоязычного мира бастард рок-н-ролла, по прозвищу «панк», еще не высунул из мусорного контейнера на задворках шоу-бизнеса свою чумазую физиономию. В те досточтимые времена диски Нила Даймонда не были в особом почете в стране, огороженной, словно невидимой Великой Китайской стеной, пограничным, политическим и информационным «железным занавесом», надежно отделявшим аванпост свободы и народной демократии от стран загнивающего капитализма. Тем не менее, сквозь многочисленные прорехи этого барьера, проеденные коррозией, обильно поступали, ввозимые «агентами империализма», двенадцатидюймовые виниловые бомбы замедленного действия, сносящие напрочь «крыши» у неокрепшей в политической борьбе советской молодежи, опухшей от постоянного конспектирования работ Ленина и Карла Маркса, и в силу этого не имеющей должного идеологического иммунитета. Но, в то же время, это была не лучшая эпоха для музыки Нила Даймонда, поскольку она радикально выбивалась из актуальных трендов тех лет. В моде были совсем другие герои. Слушать такой «нафталин», как «The Monkees», «Christie» или «Shocking Blue» в продвинутых меломанских кругах считалось занятием, едва ли не столь же постыдным, как появиться в приличном обществе с винилом Иосифа Кобзона в руках. После таких эпатажных вещей, индивидуальный рейтинг подобного рода «ретрофилов» мог запросто упасть до критической отметки. Однако, несмотря на тогдашние радикальные тенденции, легковесное творчество Нила Даймонда неизменно подкупало меня своим изысканным мелодизмом и проникновенной сентиментальной искренностью. И продолжает подкупать, и по сей день. Быть может, оттого, что в ту давнюю эпоху, меланхолическое настроение песен Даймонда, противоречило не только отдельно взятым устоявшимся стереотипам, но и в целом шло в разрез с генеральной линией советского неформального социума тех дней, взявшего курс на тяжеловесно-депрессивную звуковую доминанту. И требовалось определенное мужество, чтобы воскликнуть публично: «Сияй, безумный алмаз!». Хотя, кажется, это цитата совсем из другой оперы.
Шестой по счету студийный альбом Нила Даймонда «Tap Root Manuscript» был выпущен в свет фирмой грамзаписи «Uni Records» в ноябре 1970 года. Диск стал самым успешным долгоиграющим изданием певца за всю его предыдущую музыкальную карьеру: #13 - в США, #19 - в Великобритании, #31 - в Австралии. Альбом получил платиновый сертификат в Соединенных Штатах. Данная награда присуждается полноформатному релизу после поставок в розничную торговую сеть 1 миллиона экземпляров. Песня «Cracklin' Rosie», выпущенная в виде одиночной пластинки на сорок пять оборотов, достигла вершины списка наиболее продаваемых сорокапяток Америки, став первой из трех композиций певца побывавших на максимально возможной отметке национальных чартов.
Трудно представить, что в списке самых успешных новаторских альбомов всех времен и народов, (если бы такой перечень в реальности существовал), можно было бы встретить хотя бы один альбом Нила Даймонда. Тем не менее, диск «Tap Root Manuscript» был бы самым подходящим кандидатом для включения в условный реестр подобного типа, поскольку он действительно этого заслуживает. Тут, мне думается, уместно будет сделать небольшое отступление. Поскольку подростки являлись основной целевой аудиторией Даймонда в начальный период его музыкальной карьеры, нет ничего удивительного в том, что первые альбомы, записанные Нилом, были, по своей сути, лишь сборниками песен из синглов, разбавленных второстепенным материалом или проверенными «боевиками» других авторов до стандартного тридцатиминутного хронометрического объема, принятого в ту эпоху. Однако, появление ряда концептуальных альбомов, представлявших собой объединенное единым замыслом звуковое полотно, в котором последовательный порядок всех композиций, заранее определен авторами и является частью произведения, полностью перевернуло в сознании публики и музыкантов доминировавшее ранее представление о долгоиграющем диске как о хаотичном ассорти из популярных песен, предварительно выпущенных в формате сингла. Кардинальная трансформация той роли, что изначально была отведена полноформатному виниловому изданию в музыкальном бизнесе, позволила многим артистам повысить свою внутреннюю композиторскую самооценку, и по-новому взглянув на свое творчество перейти от предписанной им ранее функции балаганных исполнителей-скоморохов к амплуа серьезных драматических художников. Не стал исключением и Нил Даймонд, и после двух пробных виниловых шаров, разной степени успешности, он так же не устоял перед искушением сделать решительный шаг в сторону неизведанной звуковой территории. Вернее, полшага, если быть совсем точным.
Стартовая сторона его нового альбома «Tap Root Manuscript» представляла собой характерный для дисков Даймонда классический набор песенного материала, берущего свое начало с триумфально успешного авторского чартореза «Cracklin’ Rosie», и в финале оттененного меланхолической вариацией песни «He Ain't Heavy, He's My Brother», ставшей годом ранее всемирно известной в исполнении британской группы «The Hollies». Традиционная сентиментальная поп-романтика в духе ранних шестидесятых, напрочь лишенная каких-либо музыкальных сюрпризов, кроме нокаутирующего уже с первого раунда магического баритона самого Нила Даймонда. Полдесятка аллопатических песен полностью игнорирующих даже сам факт существования прогрессивных музыкальных стилей, вышедших на гребень волны на разломе седьмого десятилетия. Однако, при внимательном повторном прочтении, в глубине первой стороны угадывается тонко очерченный сюжетный знаменатель, в котором можно, под определенным углом освещения и при достаточно развитом воображении, увидеть подобие некой концепции, намекающей внимательному слушателю о существовании волосатой романтики свободной жизни американских хиппи, вкупе с другими беззаботными обитателями планеты, чье радужное восприятие мира не связанно с жесткими оковами жизненных обстоятельств.
А вот вторая сторона этого диска была собрана совершенно из других творческих деталей. Здесь мы видим иного Даймонда, повзрослевшего, серьезного артиста, сумевшего не только вырваться из поля тяготения коммерческих правил, установленных воротилами шоу-бизнеса для генераторов трехаккордных шлягеров, но и выйти на новую, претенциозную художественную орбиту. Занимающая целиком оборотную сторону виниловой пластинки монументальная композиция «The African Trilogy (A Folk Ballet)», и впрямь, представляет собой новаторское и экспериментальное для своего времени произведение. Эта африканская сюита состоит из семи песенных частей сливающихся друг с другом в единое, целостное музыкальное полотно, в которое искусно вплетены ритмы черного континента, множество аутентичных и оркестровых инструментов, проникновенное детское хоровое пение и звуки дождя с громом на заднем плане. А в центре этой трилогии, названной Даймондом народным балетом, над всей сотворенной им экзотической музыкальной вселенной, сверкающей в звездном свете величественной стелой возвышается композиция «Soolaimón». Она была выпущена отдельным синглом в мае 1970-го, за полгода до выхода в свет полноформатного винилового полотна и сумела забраться на американский музыкальный Олимп до тридцатой от вершины позиции, тем самым, подготовив почитателей таланта Нила Даймонда к грядущим стилистическим экспериментам, от которых, к слову, консервативное руководство лейбла «Uni Records» было отнюдь не в восторге. Но, тем не менее, певцу удалось преодолеть финансовый скептицизм магнатов звукозаписывающей индустрии и за 16 лет до выхода насыщенного африканскими специями легендарного альбома Пола Саймона (Paul Simon) «Graceland», стать одним из предшественников так называемой «музыки мира» (world music), берущей свое начало в пространствах находящихся вне сферы культурных влияний англоязычных территорий и стран Западной Европы. В этой, без преувеличения, масштабной работе были задействованы порядка сотни певцов и музыкантов. Кроме того, перед написанием «Трилогии» Нил провел исследования в Кенийской миссии при ООН и на факультете африканистики при Калифорнийском университете. «Я обнаружил в себе огромное желание обрести свои корни. И я нашел их в Африке… «Африканская трилогия» - это попытка передать мою страсть к народной музыке черного континента».
Можно, считать, что мне повезло - мое знакомство с музыкой Нила Даймонда, вопреки всем неблагоприятным обстоятельствам, состоялось в середине семидесятых, когда над всей территорией одной шестой части суши безраздельно царствовал темно-фиолетовый шабаш свинцового «тяжелого рока», а уже зародившийся за пределами русскоязычного мира бастард рок-н-ролла, по прозвищу «панк», еще не высунул из мусорного контейнера на задворках шоу-бизнеса свою чумазую физиономию. В те досточтимые времена диски Нила Даймонда не были в особом почете в стране, огороженной, словно невидимой Великой Китайской стеной, пограничным, политическим и информационным «железным занавесом», надежно отделявшим аванпост свободы и народной демократии от стран загнивающего капитализма. Тем не менее, сквозь многочисленные прорехи этого барьера, проеденные коррозией, обильно поступали, ввозимые «агентами империализма», двенадцатидюймовые виниловые бомбы замедленного действия, сносящие напрочь «крыши» у неокрепшей в политической борьбе советской молодежи, опухшей от постоянного конспектирования работ Ленина и Карла Маркса, и в силу этого не имеющей должного идеологического иммунитета. Но, в то же время, это была не лучшая эпоха для музыки Нила Даймонда, поскольку она радикально выбивалась из актуальных трендов тех лет. В моде были совсем другие герои. Слушать такой «нафталин», как «The Monkees», «Christie» или «Shocking Blue» в продвинутых меломанских кругах считалось занятием, едва ли не столь же постыдным, как появиться в приличном обществе с винилом Иосифа Кобзона в руках. После таких эпатажных вещей, индивидуальный рейтинг подобного рода «ретрофилов» мог запросто упасть до критической отметки. Однако, несмотря на тогдашние радикальные тенденции, легковесное творчество Нила Даймонда неизменно подкупало меня своим изысканным мелодизмом и проникновенной сентиментальной искренностью. И продолжает подкупать, и по сей день. Быть может, оттого, что в ту давнюю эпоху, меланхолическое настроение песен Даймонда, противоречило не только отдельно взятым устоявшимся стереотипам, но и в целом шло в разрез с генеральной линией советского неформального социума тех дней, взявшего курс на тяжеловесно-депрессивную звуковую доминанту. И требовалось определенное мужество, чтобы воскликнуть публично: «Сияй, безумный алмаз!». Хотя, кажется, это цитата совсем из другой оперы.
Шестой по счету студийный альбом Нила Даймонда «Tap Root Manuscript» был выпущен в свет фирмой грамзаписи «Uni Records» в ноябре 1970 года. Диск стал самым успешным долгоиграющим изданием певца за всю его предыдущую музыкальную карьеру: #13 - в США, #19 - в Великобритании, #31 - в Австралии. Альбом получил платиновый сертификат в Соединенных Штатах. Данная награда присуждается полноформатному релизу после поставок в розничную торговую сеть 1 миллиона экземпляров. Песня «Cracklin' Rosie», выпущенная в виде одиночной пластинки на сорок пять оборотов, достигла вершины списка наиболее продаваемых сорокапяток Америки, став первой из трех композиций певца побывавших на максимально возможной отметке национальных чартов.
Трудно представить, что в списке самых успешных новаторских альбомов всех времен и народов, (если бы такой перечень в реальности существовал), можно было бы встретить хотя бы один альбом Нила Даймонда. Тем не менее, диск «Tap Root Manuscript» был бы самым подходящим кандидатом для включения в условный реестр подобного типа, поскольку он действительно этого заслуживает. Тут, мне думается, уместно будет сделать небольшое отступление. Поскольку подростки являлись основной целевой аудиторией Даймонда в начальный период его музыкальной карьеры, нет ничего удивительного в том, что первые альбомы, записанные Нилом, были, по своей сути, лишь сборниками песен из синглов, разбавленных второстепенным материалом или проверенными «боевиками» других авторов до стандартного тридцатиминутного хронометрического объема, принятого в ту эпоху. Однако, появление ряда концептуальных альбомов, представлявших собой объединенное единым замыслом звуковое полотно, в котором последовательный порядок всех композиций, заранее определен авторами и является частью произведения, полностью перевернуло в сознании публики и музыкантов доминировавшее ранее представление о долгоиграющем диске как о хаотичном ассорти из популярных песен, предварительно выпущенных в формате сингла. Кардинальная трансформация той роли, что изначально была отведена полноформатному виниловому изданию в музыкальном бизнесе, позволила многим артистам повысить свою внутреннюю композиторскую самооценку, и по-новому взглянув на свое творчество перейти от предписанной им ранее функции балаганных исполнителей-скоморохов к амплуа серьезных драматических художников. Не стал исключением и Нил Даймонд, и после двух пробных виниловых шаров, разной степени успешности, он так же не устоял перед искушением сделать решительный шаг в сторону неизведанной звуковой территории. Вернее, полшага, если быть совсем точным.
Стартовая сторона его нового альбома «Tap Root Manuscript» представляла собой характерный для дисков Даймонда классический набор песенного материала, берущего свое начало с триумфально успешного авторского чартореза «Cracklin’ Rosie», и в финале оттененного меланхолической вариацией песни «He Ain't Heavy, He's My Brother», ставшей годом ранее всемирно известной в исполнении британской группы «The Hollies». Традиционная сентиментальная поп-романтика в духе ранних шестидесятых, напрочь лишенная каких-либо музыкальных сюрпризов, кроме нокаутирующего уже с первого раунда магического баритона самого Нила Даймонда. Полдесятка аллопатических песен полностью игнорирующих даже сам факт существования прогрессивных музыкальных стилей, вышедших на гребень волны на разломе седьмого десятилетия. Однако, при внимательном повторном прочтении, в глубине первой стороны угадывается тонко очерченный сюжетный знаменатель, в котором можно, под определенным углом освещения и при достаточно развитом воображении, увидеть подобие некой концепции, намекающей внимательному слушателю о существовании волосатой романтики свободной жизни американских хиппи, вкупе с другими беззаботными обитателями планеты, чье радужное восприятие мира не связанно с жесткими оковами жизненных обстоятельств.
А вот вторая сторона этого диска была собрана совершенно из других творческих деталей. Здесь мы видим иного Даймонда, повзрослевшего, серьезного артиста, сумевшего не только вырваться из поля тяготения коммерческих правил, установленных воротилами шоу-бизнеса для генераторов трехаккордных шлягеров, но и выйти на новую, претенциозную художественную орбиту. Занимающая целиком оборотную сторону виниловой пластинки монументальная композиция «The African Trilogy (A Folk Ballet)», и впрямь, представляет собой новаторское и экспериментальное для своего времени произведение. Эта африканская сюита состоит из семи песенных частей сливающихся друг с другом в единое, целостное музыкальное полотно, в которое искусно вплетены ритмы черного континента, множество аутентичных и оркестровых инструментов, проникновенное детское хоровое пение и звуки дождя с громом на заднем плане. А в центре этой трилогии, названной Даймондом народным балетом, над всей сотворенной им экзотической музыкальной вселенной, сверкающей в звездном свете величественной стелой возвышается композиция «Soolaimón». Она была выпущена отдельным синглом в мае 1970-го, за полгода до выхода в свет полноформатного винилового полотна и сумела забраться на американский музыкальный Олимп до тридцатой от вершины позиции, тем самым, подготовив почитателей таланта Нила Даймонда к грядущим стилистическим экспериментам, от которых, к слову, консервативное руководство лейбла «Uni Records» было отнюдь не в восторге. Но, тем не менее, певцу удалось преодолеть финансовый скептицизм магнатов звукозаписывающей индустрии и за 16 лет до выхода насыщенного африканскими специями легендарного альбома Пола Саймона (Paul Simon) «Graceland», стать одним из предшественников так называемой «музыки мира» (world music), берущей свое начало в пространствах находящихся вне сферы культурных влияний англоязычных территорий и стран Западной Европы. В этой, без преувеличения, масштабной работе были задействованы порядка сотни певцов и музыкантов. Кроме того, перед написанием «Трилогии» Нил провел исследования в Кенийской миссии при ООН и на факультете африканистики при Калифорнийском университете. «Я обнаружил в себе огромное желание обрести свои корни. И я нашел их в Африке… «Африканская трилогия» - это попытка передать мою страсть к народной музыке черного континента».
Tracks:
- Side One
- 01. "Cracklin' Rosie" 3:00
- 02. "Free Life" 3:11
- 03. "Coldwater Morning" 3:20
- 04. "Done Too Soon" 2:45
- 05. "He Ain't Heavy, He's My Brother" 3:59
Side Two — The African Trilogy (A Folk Ballet) (19:20)
- 06. "Childsong" 2:10
- 07. "I Am the Lion" 2:07
- 08. "Madrigál" 1:53
- 09. "Soolaimón" 4:32
- 10. "Missa" 2:05
- 11. "African Trilogy" 4:28
- 12. "Childsong (Reprise)" 2:00
Music & Lyrics By Neil Diamond Except (05) Written By Bobby Russell & Bobby Scott Produced By Neil Diamond, Tom Catalano Engineer – Armin Steiner Arranged By Don Randi, Lee Holdridge, Marty Paitch Vocal Arrangement By Nancy Adams (10)
Personnel:
- Instruments:
Alvin Casey, Andrea Kostelas, Anthony Terran, Armand Kaproff, Arthur Butler, Assa Drori, Benjiman Barrett, A.D. Brisbois, David Burk, David Cohen, Dick Hyde, Donald Menza, Don Peake, Don Randi, Earl C. Palmer Sr., Emil Radocchia, Erno Neufeld, Gareth Nuttycombe, Gary Coleman, Gene Estes, George C. Poole, George Roberts, Hal Blaine, Harry Betts, Harry Bluestone, Harvey J. Newmark, Henry Roth, Henry Sigismonti, Israel Baker, Jack Shulman, Jim Arkatov, James Getzoff, Jan R. Kelley, Jay Migliori, Jesse Ehrlich, Joe Osborn, Joseph Estren, Joseph Saxon, Larry Bunker, Lawrence W. Knechtel, Larry Muhoberac, Lee Holdridge, Lee Shamburger, Lou Klaes, Louie Shelton, Martin Paich, Myron Sandler, Nathan Ross, Nathaniel Rosen, Neil Levang, Oliver Mitchell, Paul Bergstrom, Paul Hubinon, Paul Shure, Randy Cierley, Raymond J. Kelley, M.R. Pohlman, Orville Rhodes, Roger Bobo, Ronald Langinger, Roy V. Caton, Sandra Crouch, Shirley Marcus, Sidney Sharp, Thomas Scott
- Vocals:
Alexander Hale, Aubrey Porter, Bill Lee, Billie Barnum, Christopher Hale, Clydie King, Dean Porter, Donald Wyatt, Douglas Schwartz, Dwayne Moody, Ed Wallace, Ekundayo Paris, Evelyn Meyer, Fred Burton, George Bledsoe, Graynston Hale, Gwen Johnson, H.B. Barnum Jr., Jean Sewell, Jessie Kirkland, Joe Greene, John Woodson, Kevin Parker, Lewis Johnson, Mabel Bishop, Marjorie Cranford, Matthews Muhoberac, Merry Clayton, Molly Halloran, Nancy Adams, Oma Drake, Phillip Whigham, Ricky Porter, Sean Engerman, Sherlie Matthews, Sherill Atwood, Stacey Johnson
Комментариев нет:
Отправить комментарий