вторник, 26 сентября 2017 г.

The Pink Floyd • Apples And Oranges


В творческой копилке британской группы «The Pink Floyd», ставшей в конце шестидесятых одним из лидеров музыкального андеграунда «Хиппующего Лондона», можно найти довольно много сложных, пространственных и развернутых композиций, однако песня «Apples and Oranges», выпущенная в качестве третьего сингла группы 18 ноября 1967 года, довольно скромная, но в то же время изящная композиция, сочиненная тогдашним лидером группы гитаристом Сидом Барреттом. Этой композиции суждено было стать последней песней, написанной им в составе ансамбля «The Pink Floyd». Песня «Apples and Oranges» - это простая, симпатичная музыкальная зарисовка, повествующая о встреченной рассказчиком милой девушке с непринужденным характером, покупающей продукты в супермаркете. В то время, когда была написана эта вещь Сид уже окончательно «слетел со всех катушек» и стал абсолютно непредсказуемым. Никто не знал, как он поведет себя в следующую секунду. Это обстоятельство крайне затрудняло исполнение взятых на себя участниками группы контрактных обязательств. Однако волчьи законы шоу-бизнеса требовали все новых «жертвоприношений» и «The Pink Floyd», несмотря на аварийное ментальное состояние своего творческого «вожака», отправился на другую сторону Атлантики, чтобы там активно «продвигать» свой последний на тот момент виниловый опус. Шестого декабря 1967 года группа дебютировала в Соединенных Штатах в телевизионной программе Дика Кларка «American Bandstand», исполнив под предварительно записанную фонограмму музыкальный номер «Apples and Oranges». Однако, во время съемок песни, Барретт попросту бойкотировал синхронизацию записанной вокальной партии, вместо этого он, плотно сомкнув губы, равнодушно смотрел в объективы телекамер. Чтобы окончательно не «запороть» съемку басист Роджер Уотерс начал изображать пение вместо Барретта. Просматривая видеоролик следующего дубля, где Сид уже делает вид, что поет, невольно обращаешь внимание на его взгляд, и понимаешь, что в молчаливом протесте Барретта кроется, возможно, что-то большее, нежели внезапно охвативший его приступ психического недуга. Словно он хотел молча поделиться с окружающим миром каким-то тайным посланием или сказать что-то настолько сокровенное, что если высказать это вслух, то вся искренность его слов, от соприкосновения с реальностью, могла тут же превратиться в свою полную противоположность.