Опрометчивое заявление вокального ветерана «Глубокого пурпура» Яна Гиллана

Ахтунг: Диплодокам читать этот материал строго не рекомендуется.

Ян Гиллан – вокальный ветеран утяжеленного рок-н-ролла в самом расцвете преклонных лет, спевший за всю свою жизнь по требованию невзыскательной части аудитории не менее 5 тысяч раз знаменитый противопожарный боевик «The Deep Purple» под названием «Чад над водицей», украшенную самым затертым до дыр хард-диско риффом, пару тройку лет назад сделал в интервью британскому изданию «Страж» довольно опрометчивое заявление:

«Я думаю, что лояльность переоценивают. Я видел многих музыкантов, которые остались на тонущем корабле, когда их время ушло. Некоторые вещи имеют естественную жизнь, и если они не освежены сменой персонала или обстоятельств, то они выдыхаются, и я не хочу иметь к этому никакого отношения».

Остается только осведомиться у м-ра Гиллана, не собирается ли он, наконец, покинуть ржавое корыто «Темного пурпура», ведь со времени последнего обновления персонала группы прошло уже более 20 лет? Или же предпочтет вытолкнуть из гнезда кого-нибудь из пришлых музыкантов – Стива Морса или Дона Эйри, или же их обоих - чтобы, призвав очередных рьяных желторотых новобранцев предпенсионного возраста, заставить их драить металлическими щетками изрядно заросший ниже ватерлинии ракушками и водорослями дряхлый корпус «The Deep Purple»?

Учитывая, тот факт, что сам Ян Гиллан провел в рамках темно-лилового музыкального образования без малого уже тридцать девять лет, может быть все же стоит задуматься главному запевале группы, чтобы добровольно покинуть родное гнездо, предоставив тем самым своим коллегам по вокально-инструментальному ансамблю возможность долгожданного персонального обновления? Или подобные метаморфозы возможно только лишь под дулом револьвера, приставленного к виску? Однако хотелось бы надеяться на лучшее. Что еще окончательно не утеряна надежда после ухода Рода Эванса и Давида Ковердейла, увидеть в составе «The Deep Purple» утонченного вокалиста. Тем более что, как говорят, у Роберта Планта уже лет двадцать как нет никаких коллективных обязательств.