...Совершая седьмой круг, они по данному сигналу так громко и дружно закричали, что стены затряслись до основания и разрушились.
(Из предания о том, как пал Иерихон, в пересказе Зенона Косидовского, «Библейские сказания». М., Политиздат, 1969)
(Из предания о том, как пал Иерихон, в пересказе Зенона Косидовского, «Библейские сказания». М., Политиздат, 1969)
Дело было в Венеции. Поль Маккартни и его ансамбль «Уингз» давали концерт на площади Святого Марка — сбор от него шел в фонд спасения города. Но сила звука была настолько велика, что неподалеку от площади несколько брусков мостовой рухнули в канал.
Об этом случае писал английский журнал «Нью Мьюзикл Экспресс». И еще один случай, его поведал западногерманский журнал «Штерн».
Франкфурт, зал ярмарки, девять часов вечера. На сцене — ансамбль «Пинк Флойд». Аплодисменты, выкрики, вспышки фотоаппаратов, грохот. Распорядителя зала Вернера Хибера не терзают дурные предчувствия — концерт идет как надо. Три часа назад, когда на сцене устанавливали аппаратуру, он случайно забыл термос с кофе на усилителе для баса. Сейчас «Пинк Флойд» играет свою знаменитую вещь «Свиньи». Играет под записанный на пленке шумовой фон — хрюканье свиньи. В момент кульминации термос валится с усилителя — «пример невидимой силы звука», пишет корреспондент «Штерна».
Ну вот, дорогой, читатель, вы, наверное, уже догадались, о чем речь идет. О децибелах. Мы уже неоднократно писали о том, какой сильной нагрузке подвергается слуховой аппарат посетителей концертов рок-музыки (см. «Ровесник» №7, 1976, №4, 1978). На этот раз разговор, пойдет об ушах тех, кто децибелы создает. Разговор, основанный на фактах, взятых из зарубежной печати.
Организация по охране труда ФРГ, изучив положение музыкантов, пришла к следующему выводу «Установлено, что слуховой аппарат музыкантов из симфонических и джазовых оркестров не подвергается никакой опасности. Для тех же, кто играет в рок-ансамблях, существует реальная опасность повреждения слуха». Редакция «Штерна» решила проверить это утверждение.
Сначала корреспонденты выехали в Дармштадт — там выступает известная группа «Рэнди Пай». Первая песня - «Я ездок с большой дороги». Вдруг гитарист Франк Диц резко дергает головой: вступил солист Пит Френч — на высокой и сильной ноте. 122 децибела. Этот резкий рывок головой - не простое движение, это реакция на боль. Диц стоит в правом углу сцены. В двух метрах от него нагромождены друг на друга усилители. Прямо в его правое ухо неустанно долбят бас-гитара и высокий голос Френча. На следующее утро после концерта Франк Диц проходит медицинскую проверку.
Он сидит в звуконепроницаемой кабине, а врач через наушники передает ему звуки различной частоты. Внезапно врач не выдерживает, врывается в кабину «Но должны же вы были хоть что-то услышать!» Диц опускает голову «Нет». Заключение врача: «Диц совершенно не воспринимает две частоты — 500 и 5 тысяч герц (500 герц — бас-гитара, 5 тысяч герц соответствуют примерно свистку судьи на спортивных состязаниях). Частоту в 500 герц не воспринимает только правое ухо — явление необычное». У Дица это профессиональная глухота. Причина: постоянное место на сцене, усилитель бас-гитары стоит справа.
Франку Дицу 26 лет. Он играет в ансамбле всего шесть лет, а ухудшение слуха уже значительное. Врач говорит корреспонденту: «Восстановить слух невозможно». Музыка — профессия Дица, его хлеб. На плечах семья: жена и ребенок. Диц: «Что поделаешь, теперь придется играть в специальных наушниках».
Следующим — для сравнения — проверку «Штерна» проходит Макс Грегер из Мюнхенского симфонического оркестра. Ему пятьдесят один год, в оркестре играет уже двадцать лет. Он волнуется - понятно, что могут значить для него результаты обследования. Корреспонденту «Штерна» он признается, что вот уже несколько лет включает телевизор куда громче, чем все остальные члены семьи. Он придумал шуточное объяснение на случай, если обнаружится глухота: «Еще бы, когда вступают трубачи, кто не оглохнет?» Через пару минут лицо его становится серьезным и несчастным - он входит в кабину для проверки. «Уф!» - облегченно вздыхает он, выходя, и мир вновь становится светлым: у него обнаружили лишь незначительную возрастную потерю слуха - невосприимчивость к высоким частотам.
Бон Скотт — солист австралийской группы АС/ДС, группа играет хард-рок. АС/ДС сидят в раздевалке, ждут своего выхода. На сцене зала гамбургской ярмарки играет сейчас «предваряющая» группа - ее выпускают для разминки. Скотт закатывает глаза: «Чужой грохот действует мне на нервы. С меня хватит своего собственного». Корреспондент «Штерна»: «Что правда - то правда: когда он берет первый аккорд, стрелка прибора для измерения звука начинает метаться как бешеная». На одном из усилителей написан девиз Скотта: «Звук - моя жизнь».
Неудивительно, что медицинская проверка приносит катастрофические результаты: «У Скотта сильное повреждение слухового аппарата. Если он будет продолжать в том же духе, то лет через пять оглохнет окончательно».
«Штерн» подключил к обследованию Лондонский отологический центр - центр проводил испытания среди диск-жокеев. Испытания показали, что восемьдесят процентов всех обследованных страдают той или иной степенью глухоты.
Дэвид Роуз из Бирмингема: «Снизить громкость»? Да вы с ума сошли! Ребята хотят, чтобы звук пробирал их до костей! А не будет этого - пойдут в другую дискотеку». Проверкой установлено, что уровень громкости в дискотеке Роуза практически никогда не бывает ниже 115 децибелов - если находиться под таким «звуковым ударом» в течение восьми минут в день, через полгода повреждения слуха будут необратимы. А Дэвид Роуз работает диск-жокеем уже три года, в среднем по четыре часа в день.
Вот еще сообщения из Лондона (их опубликовал «Нью Мьюзикл Экспресс»): Феликс Паппаларди из группы «Маунтин» после восьми лет занятий рок-музыкой совсем утратил слух. Алексис Корнер - «отец английского ритм-энд-блюза» в прошлом году был вынужден уйти со сцены. Причина: оглох на правое ухо.
По просьбе «Штерна» в Лондоне обследовали музыкантов из «Грейтфул Дэд» (именно их вы видите на снимке - если, конечно, разглядите в нагромождении аппаратуры): у всех пониженный слух. И «Грейтфул Дэд», и «Маунтин», и Корнер - все они безудержно пользовались электроникой. А вот обследование Лео Коттке — почитатели зовут его «чемпионом мира по игре на 12-струнной акустической гитаре» показало, что слух у него в полном порядке.
Что же заставляет рок-музыкантов рисковать собой? Рок-н-ролл - музыка «громкая», об этом уже неоднократно говорилось, и вряд ли стоит повторяться 1. И вот представьте себе: динамики, стоящие в зале, работают на полную мощность, музыкант же должен контролировать не только общее звучание пьесы, но и свое собственное. В рок-ансамблях, как известно, нет дирижера, который в симфонических оркестрах помогает исполнителям вести свои партии. Таким «дирижером» для рок-музыканта является усилитель его собственного инструмента, и случается так, что музыкант, чтобы слышать себя, вынужден включать свой собственный динамик погромче. Стоящий рядом исполнитель из-за этого уже не слышит свой инструмент, и сам вынужден играть громче, повышается общий уровень громкости, как следствие, приходится включать свой динамик еще громче, и так - бесконечно. (Не случайно самыми пострадавшими оказались музыканты, игравшие хард-рок. К счастью, хард-рок становится все менее популярным.)
А в то время когда музыканты, развлекая, оглушают своих слушателей и себя при помощи электронных чудес, серьезные фирмы работают над тем, как бы сделать эти чудеса еще фантастичнее, что само по себе, конечно, совсем не плохо. «Музыка - дело субъективное. Здесь нет верного пути. Есть только ваш собственный путь», - заявляет фирма «Санн» в рекламе новой звуковой системы, опубликованной в американском журнале «Крим». Заявление вполне резонное, если бы оно так «не попахивало денежками» (как комментирует рекламу тот же «Крим»). Аппаратура - вещь дорогостоящая и потому престижная, и получается, что чем лучше, новее, и, следовательно, дороже у тебя аппаратура, тем вроде бы успешнее идут у тебя дела, хорошая аппаратура - признак солидности, и разговаривают с владельцами хорошей аппаратуры владельцы концертных залов посерьезней. А на конвертах пластинок в качестве авторов перечисляются не только супермузыканты, но и суперсинтезаторы, суперревербираторы, супербогзнает что: микрофон - герой нашего времени. Да только все это, как сказал лидер распавшегося в 1974 году ансамбля «Кинг Кримсон» Роберт Фрипп, «ничего не стоит в плане собственно музыки». Задник, на фоне которого выступают «Грейтфул Дэд», - вовсе не декорация, хотя и выглядит весьма декоративно. Эта фотография реклама новой электронной системы, «беспредельно улучшающей качество звучания». О том, снимает ли эта система опасность звукового отравления, - ни слова. (Кстати, группы «Новой волны» 2 играют потише своих предшественников - «но, похоже, из-за того, что у них пока нет денег на электронное великолепие. Дай бог, чтобы их отвращение к ценностям предыдущих поколений распространилось и на электронные игрушки», - пишет «Нью Мьюзикл Экспресс».)
Так что же - ждать, пока стены концертных залов рухнут, как рухнули в свое время крепостные стены Иерихона? Апокалиптическое видение недаром одной из любимых тем рок-музыкантов были предсказания конца света...
И вновь цитируем «Штерн»: «Проверку проходит известный музыкант Удо Линденберг. Он сидит в испытательной кабине гамбургской клиники. Каждый раз, когда он слышит звук, он должен подать знак. Он говорит: «Я лучше буду стучать по подлокотнику, отбивать ритм». Результаты: «Пока повреждения небольшие, но есть тенденция к ухудшению».
Удо храбрится. Удо уходит, напевая свою знаменитую песенку «Элия Пирелли»:
Об этом случае писал английский журнал «Нью Мьюзикл Экспресс». И еще один случай, его поведал западногерманский журнал «Штерн».
Франкфурт, зал ярмарки, девять часов вечера. На сцене — ансамбль «Пинк Флойд». Аплодисменты, выкрики, вспышки фотоаппаратов, грохот. Распорядителя зала Вернера Хибера не терзают дурные предчувствия — концерт идет как надо. Три часа назад, когда на сцене устанавливали аппаратуру, он случайно забыл термос с кофе на усилителе для баса. Сейчас «Пинк Флойд» играет свою знаменитую вещь «Свиньи». Играет под записанный на пленке шумовой фон — хрюканье свиньи. В момент кульминации термос валится с усилителя — «пример невидимой силы звука», пишет корреспондент «Штерна».
Ну вот, дорогой, читатель, вы, наверное, уже догадались, о чем речь идет. О децибелах. Мы уже неоднократно писали о том, какой сильной нагрузке подвергается слуховой аппарат посетителей концертов рок-музыки (см. «Ровесник» №7, 1976, №4, 1978). На этот раз разговор, пойдет об ушах тех, кто децибелы создает. Разговор, основанный на фактах, взятых из зарубежной печати.
Организация по охране труда ФРГ, изучив положение музыкантов, пришла к следующему выводу «Установлено, что слуховой аппарат музыкантов из симфонических и джазовых оркестров не подвергается никакой опасности. Для тех же, кто играет в рок-ансамблях, существует реальная опасность повреждения слуха». Редакция «Штерна» решила проверить это утверждение.
Сначала корреспонденты выехали в Дармштадт — там выступает известная группа «Рэнди Пай». Первая песня - «Я ездок с большой дороги». Вдруг гитарист Франк Диц резко дергает головой: вступил солист Пит Френч — на высокой и сильной ноте. 122 децибела. Этот резкий рывок головой - не простое движение, это реакция на боль. Диц стоит в правом углу сцены. В двух метрах от него нагромождены друг на друга усилители. Прямо в его правое ухо неустанно долбят бас-гитара и высокий голос Френча. На следующее утро после концерта Франк Диц проходит медицинскую проверку.
Он сидит в звуконепроницаемой кабине, а врач через наушники передает ему звуки различной частоты. Внезапно врач не выдерживает, врывается в кабину «Но должны же вы были хоть что-то услышать!» Диц опускает голову «Нет». Заключение врача: «Диц совершенно не воспринимает две частоты — 500 и 5 тысяч герц (500 герц — бас-гитара, 5 тысяч герц соответствуют примерно свистку судьи на спортивных состязаниях). Частоту в 500 герц не воспринимает только правое ухо — явление необычное». У Дица это профессиональная глухота. Причина: постоянное место на сцене, усилитель бас-гитары стоит справа.
Франку Дицу 26 лет. Он играет в ансамбле всего шесть лет, а ухудшение слуха уже значительное. Врач говорит корреспонденту: «Восстановить слух невозможно». Музыка — профессия Дица, его хлеб. На плечах семья: жена и ребенок. Диц: «Что поделаешь, теперь придется играть в специальных наушниках».
Следующим — для сравнения — проверку «Штерна» проходит Макс Грегер из Мюнхенского симфонического оркестра. Ему пятьдесят один год, в оркестре играет уже двадцать лет. Он волнуется - понятно, что могут значить для него результаты обследования. Корреспонденту «Штерна» он признается, что вот уже несколько лет включает телевизор куда громче, чем все остальные члены семьи. Он придумал шуточное объяснение на случай, если обнаружится глухота: «Еще бы, когда вступают трубачи, кто не оглохнет?» Через пару минут лицо его становится серьезным и несчастным - он входит в кабину для проверки. «Уф!» - облегченно вздыхает он, выходя, и мир вновь становится светлым: у него обнаружили лишь незначительную возрастную потерю слуха - невосприимчивость к высоким частотам.
Бон Скотт — солист австралийской группы АС/ДС, группа играет хард-рок. АС/ДС сидят в раздевалке, ждут своего выхода. На сцене зала гамбургской ярмарки играет сейчас «предваряющая» группа - ее выпускают для разминки. Скотт закатывает глаза: «Чужой грохот действует мне на нервы. С меня хватит своего собственного». Корреспондент «Штерна»: «Что правда - то правда: когда он берет первый аккорд, стрелка прибора для измерения звука начинает метаться как бешеная». На одном из усилителей написан девиз Скотта: «Звук - моя жизнь».
Неудивительно, что медицинская проверка приносит катастрофические результаты: «У Скотта сильное повреждение слухового аппарата. Если он будет продолжать в том же духе, то лет через пять оглохнет окончательно».
«Штерн» подключил к обследованию Лондонский отологический центр - центр проводил испытания среди диск-жокеев. Испытания показали, что восемьдесят процентов всех обследованных страдают той или иной степенью глухоты.
Дэвид Роуз из Бирмингема: «Снизить громкость»? Да вы с ума сошли! Ребята хотят, чтобы звук пробирал их до костей! А не будет этого - пойдут в другую дискотеку». Проверкой установлено, что уровень громкости в дискотеке Роуза практически никогда не бывает ниже 115 децибелов - если находиться под таким «звуковым ударом» в течение восьми минут в день, через полгода повреждения слуха будут необратимы. А Дэвид Роуз работает диск-жокеем уже три года, в среднем по четыре часа в день.
Вот еще сообщения из Лондона (их опубликовал «Нью Мьюзикл Экспресс»): Феликс Паппаларди из группы «Маунтин» после восьми лет занятий рок-музыкой совсем утратил слух. Алексис Корнер - «отец английского ритм-энд-блюза» в прошлом году был вынужден уйти со сцены. Причина: оглох на правое ухо.
По просьбе «Штерна» в Лондоне обследовали музыкантов из «Грейтфул Дэд» (именно их вы видите на снимке - если, конечно, разглядите в нагромождении аппаратуры): у всех пониженный слух. И «Грейтфул Дэд», и «Маунтин», и Корнер - все они безудержно пользовались электроникой. А вот обследование Лео Коттке — почитатели зовут его «чемпионом мира по игре на 12-струнной акустической гитаре» показало, что слух у него в полном порядке.
Что же заставляет рок-музыкантов рисковать собой? Рок-н-ролл - музыка «громкая», об этом уже неоднократно говорилось, и вряд ли стоит повторяться 1. И вот представьте себе: динамики, стоящие в зале, работают на полную мощность, музыкант же должен контролировать не только общее звучание пьесы, но и свое собственное. В рок-ансамблях, как известно, нет дирижера, который в симфонических оркестрах помогает исполнителям вести свои партии. Таким «дирижером» для рок-музыканта является усилитель его собственного инструмента, и случается так, что музыкант, чтобы слышать себя, вынужден включать свой собственный динамик погромче. Стоящий рядом исполнитель из-за этого уже не слышит свой инструмент, и сам вынужден играть громче, повышается общий уровень громкости, как следствие, приходится включать свой динамик еще громче, и так - бесконечно. (Не случайно самыми пострадавшими оказались музыканты, игравшие хард-рок. К счастью, хард-рок становится все менее популярным.)
А в то время когда музыканты, развлекая, оглушают своих слушателей и себя при помощи электронных чудес, серьезные фирмы работают над тем, как бы сделать эти чудеса еще фантастичнее, что само по себе, конечно, совсем не плохо. «Музыка - дело субъективное. Здесь нет верного пути. Есть только ваш собственный путь», - заявляет фирма «Санн» в рекламе новой звуковой системы, опубликованной в американском журнале «Крим». Заявление вполне резонное, если бы оно так «не попахивало денежками» (как комментирует рекламу тот же «Крим»). Аппаратура - вещь дорогостоящая и потому престижная, и получается, что чем лучше, новее, и, следовательно, дороже у тебя аппаратура, тем вроде бы успешнее идут у тебя дела, хорошая аппаратура - признак солидности, и разговаривают с владельцами хорошей аппаратуры владельцы концертных залов посерьезней. А на конвертах пластинок в качестве авторов перечисляются не только супермузыканты, но и суперсинтезаторы, суперревербираторы, супербогзнает что: микрофон - герой нашего времени. Да только все это, как сказал лидер распавшегося в 1974 году ансамбля «Кинг Кримсон» Роберт Фрипп, «ничего не стоит в плане собственно музыки». Задник, на фоне которого выступают «Грейтфул Дэд», - вовсе не декорация, хотя и выглядит весьма декоративно. Эта фотография реклама новой электронной системы, «беспредельно улучшающей качество звучания». О том, снимает ли эта система опасность звукового отравления, - ни слова. (Кстати, группы «Новой волны» 2 играют потише своих предшественников - «но, похоже, из-за того, что у них пока нет денег на электронное великолепие. Дай бог, чтобы их отвращение к ценностям предыдущих поколений распространилось и на электронные игрушки», - пишет «Нью Мьюзикл Экспресс».)
Так что же - ждать, пока стены концертных залов рухнут, как рухнули в свое время крепостные стены Иерихона? Апокалиптическое видение недаром одной из любимых тем рок-музыкантов были предсказания конца света...
И вновь цитируем «Штерн»: «Проверку проходит известный музыкант Удо Линденберг. Он сидит в испытательной кабине гамбургской клиники. Каждый раз, когда он слышит звук, он должен подать знак. Он говорит: «Я лучше буду стучать по подлокотнику, отбивать ритм». Результаты: «Пока повреждения небольшие, но есть тенденция к ухудшению».
Удо храбрится. Удо уходит, напевая свою знаменитую песенку «Элия Пирелли»:
Раньше музыканты
Врубали свои усилители
На полную мощность
И играли все громче и громче,
Пока не отвалятся уши.
И вот наступило время,
Когда мы все остались без ушей.
Врубали свои усилители
На полную мощность
И играли все громче и громче,
Пока не отвалятся уши.
И вот наступило время,
Когда мы все остались без ушей.
О. Шевченко
(По материалам зарубежной печати)
журнал «Ровесник», №6, 1978
(По материалам зарубежной печати)
журнал «Ровесник», №6, 1978
1 Об этом, кстати, «Ровесник» писал в статье «Психологические тайны рок-н-ролла» в № 4 за 1975 год. - Примеч. ред.
2 «Новая волна» рок-н-ролла - это панки. О них мы писали в № 2 за 1978 год, есть материал и в этом номере - см. стр. 13, - Примеч. ред.
Профессия,есть много других шумных работ !Но тут идеология еще пыхтела вовсю
ОтветитьУдалитьСогласен. Шумных производств на свете много. Многие из них чреваты частичной потерей слуха. Общий подтекст статьи в «Ровеснике», конечно же, понятен, семьдесят восьмой год все-таки. Типа: не ходите дети в Африку гулять. Однако, в основе все-таки материал «Штерна», а не журнала «Коммунист», так что от серии критических статей использующих в качестве пропагандистских клише фразы наподобие «120 децибел – звук взлетающего реактивного самолета. 110 дб – концерт тяжелого рока», данная статья отличается в лучшую сторону. А, проблема действительно серьезная, пришлось испытать на своей шкуре, получив в свое время частичное поражение слуха от стрельбы из РПГ-7. Типичная ситуация для потомственного пацифиста, не правда ли? Врачи потери слуха при помощи своей тогдашней аппаратуры не обнаружили. Пришлось провести диагностику самостоятельно при помощи магнитной ленты с записью фиксированных сигналов осциллографа в диапазоне от 20 Гц до 20 000 Гц. Обнаружилась почти полная потеря слуха в узком диапазоне при 200 Гц, которая со временем частично восстановилась. Затем в гримерке один московский идиот решил испытать свой басовый чудо-комбик, выкрутив ручку громкости до упора в двух метрах от моего правого уха. В результате получил серьезное повреждение слуха на уже ранее пострадавшее ухо, так что в течение нескольких лет испытывал сильные болевые ощущения на концертах при повышенной громкости, так, что даже приходилось выходить из зала. Так, что проблема эта на самом деле не шуточная, без всякой идеологии.
Удалитьбез сомнения,очень близко знаком
Удалить