Исполнитель: Moondog
Страна: USA
Название альбома: Moondog
Год выпуска: 1956
Лейбл: Prestige Records
Жанр: Avant-Garde, Minimalism, Experimental
Качество: 320 kbps + FLAC
Размер: 74.76 MБ + 139.62 МБ
Длительность: 00:31:00
Ссылка [320 kbps]: Яндекс
Ссылка [FLAC]: Яндекс
Мундог (Moondog), по данным паспорта - Луи Томас Хардин (Louis Thomas Hardin) – человек-легенда, выдающийся американский композитор, музыкант, поэт, один из пионеров минимализма и авангарда, изобретатель различных музыкальных инструментов.
Родился Луи Хардин 26 мая 1916 года в благочестивой семье проживавшей в городке Мэрисвиль, штат Канзас. Лет пяти от роду он уже интенсивно интересовался музыкой и начал играть на ударной установке, которую он собственноручно собрал из бесхозных картонных коробок. Вскоре его семья перебралась в штат Вайоминг, где его отец открыл торговую лавочку в захолустном местечке под названием Форт-Бриджер. В шестнадцать лет Хардин уже числился опытным барабанщиком оркестра средней школы в Херли, когда с ним произошло трагическое несчастье - в результате неосторожного обращения с динамитной шашкой он навсегда потерял зрение. В музыке он был самоучкой, но, теперь будучи слепым, решил заняться более детальным изучением теории с помощью книг Брайля в школе штата Айова для слепой молодежи, где он на протяжении нескольких лет развивал слух и изучал основы композиции под руководством Бернета Тутхилла. В возрасте 27 лет Луи Хардин на свой страх и риск перебирается из Вайоминга в Нью-Йорк, чтобы быть ближе к современной музыкальной сцене, чтобы дышать одним воздухом с легендарными светилами классики и джаза, такими как Леонард Бернстайн (Leonard Bernstain), Артуро Тосканини (Arturo Toscanini), Чарли Паркер (Charlie Parker), Бенни Гудман (Benny Goodman), чья музыка его особенно вдохновляла и служила неиссякаемым импульсом для собственного творчества.
Когда Хардин приехал в этот гигантский человеческий муравейник на берегах Гудзона, у него не имелось никаких знакомств в этом безумном мегаполисе, а карманы не были отягощены лишней наличностью, однако в скором времени он стал чем-то вроде культурной загадки и художественной достопримечательности Нью-Йорка. Он не был бездомным в полном смысле этого слова, хотя и жил в основном на улице или по-крайней мере, он был таковым не всегда, поскольку у него была квартира в районе Верхнего Манхэттена на протяжении большей части его жизни. В течение следующих 30 лет, вплоть до 1974 года Мундог-Хардин будеть позиционировать себя в качестве уличного музыканта и поэта-авангардиста обитающего в самом чреве этого шумного, ненасытного и огромного города-монстра из стекла, бетона и стали. Он будет развлекать прохожих, декламируя сочиненные им стихи и играя свои композиции на портативных клавиатурах и самодельных ударных инструментах на углу 53-й улицы и 6-й авеню в Манхэттене, который впоследствии будет известен как «угол Мундога».
В 1947 году Хардин принял творческий псевдоним «Moondog» (что в переводе на русский означает «Лунный пёс») в честь одной знакомой собаки из Миссури, «которая выла на луну чаще, чем любая другая собака на свете». И с которой они частенько выли дуэтом. В 1949 году он отправился в штат Айдахо, чтобы участвовать в ритуале «Пляски солнца» племени черноногих, где он играл на ударных и флейте, вновь возвращаясь к незамутненным истокам индейской музыки, с которой он благодаря отцу познакомился, будучи ребенком. Именно туземная музыка, наряду с современной джазовой и классической, в гармоническом соединении со звуками окружающей среды (шум уличного движения, плеск океанских волн, детский плач и т.д.) и создадут неповторимую индивидуальность творчества Мундога. Он станет официально признанной знаменитостью Нью-Йорка, после того как обозреватель «Times» Уолтер Уинчелл напишет о нем восторженную статью на страницах своего издания.
Помимо своей музыки и поэзии он был также известен своим странным видом и экстравагантным «сценическим» гардеробом, в который входили стилизованные лоскутные одеяния индейцев, самодельный походный «скандинавский» плащ, кожаные брюки и рогатый шлем. Это «роскошное» облачение, и без того производящие на людей неизгладимое впечатление, эффектно дополняли длинная борода и боевое копье. По этой причине он был также широко известен жителям Нью-Йорка как «Викинг 6-й авеню». Однако данное обстоятельство, к сожалению (или к счастью) не позволило ему заключить более или менее престижный контракт ни с одной из маститых фирм грамзаписи в будущем. Кроме фирмы «Prestige», разумеется, договорное соглашение с которой было таковым уже «по умолчанию». В те времена он жил исполнением музыки на улице и продажей своих поэтических и философских сборников всем желающим, в которых не было недостатка, поскольку его «творческий пост» располагался возле ночного клуба, адрес которого был прекрасно известен многим музыкантам и любителям джаза. Согласно одной из легенд манхэттенского фольклора, в один прекрасный вечер музыканты Нью-йоркского филармонического оркестра, возвращавшиеся из Карнеги-холла, расположенного на углу 57-улицы и 7-й авеню, проходили мимо Луи Хардина и были в таком восторге от его выступления, что убедили дирижера Артура Родзински (Arthur Rodzinski) разрешить ему присутствовать на репетициях, как правило, абсолютно закрытых для посторонних, на которых он и научился искусству оркестровки, и познакомился с Леонардом Бернстайном и Артуро Тосканини. Позже в знак признательности Мундог посвятит Родзински свою «Симфонию №50».
Со временем круг знакомств Хардина-Мундога начинает расти в геометрической прогрессии и включает в себя ряд весьма авторитетных фигур из мира классики и джаза, среди которых можно обнаружить Игоря Стравинского, Филиппа Гласса, Бенни Гудмена и Чарли Паркера. Последний из упомянутых музыкантов сказал однажды Мундогу: «Мы обязательно должны записаться вместе». К сожалению, смерть Паркера не позволила этим планам воплотиться в реальность. Хардин посвятит ему лаконичную композицию «Bird´s Lament», которая длится всего лишь минуту с небольшим, и словно бы символизирует скоротечность и преходящесть земной жизни, которую, многие настоящие художники проживают быстро и ярко, сгорая подобно сумасшедшим кометам, стремительной вспышкой своего таланта освещая бесконечную темноту ночного неба. В своих сочинениях Луи Хардин стремился к максимальной естественности и простоте, он был чужд снобистского эстетства и на фоне глобальных музыкальных произведений его творения казались порой недоношенными беспомощными эмбрионами, волей судьбы оказавшимися выброшенными на грязные, шумные и безжалостные улицы Нью-Йорка. И потому представлялось порой, что именно эта бесхитростная незначительность и вдыхает в них особое дыхание жизни, какую-то извечную вселенскую слабость, гармонично переходящую в трансцендентную космическую мудрость. Иногда его сочинения длились всего лишь пару коротких, прекрасных мгновений, так например четырнадцатисекундный «Прыжок Кролика» - словно шаг в неизведанное пространство, как в темную бездну - неукротимое анархо-философское веселье, закончившееся нераскрытой тайной тишины после единственной правильно осмысленной ноты.
В конце 1949-го или в начале 1950 года на уникальную музыку Мундога обратил внимание человек по имени Габриэль Оллер, который оказался не просто благодарным, внимательным слушателем, но по совместительству и владельцем студии звукозаписи «SMC» (Spanish Music Center), которая располагалась неподалеку на все той же 6-й авеню. Он предложил увековечить его бессмертные творения с помощью своего оборудования, и вскоре на свет появилась серия дебютных грампластинок Хардина со скоростью вращения 78 оборотов в минуту: «Snaketimes Rhythm Part 1 (5 Beat) & Part 2 (7 Beat)», «Moondog's Symphony Part 1 (Timberwolf) & Part 2 (Sagebrush)», «Organ Rounds Part 1 & Part 2», «Oboe Rounds Part 1 (Oboe Rounds, Chant, Loneliness) & Part 2 (Wildwood)». За ними последовал выпуск ряда ацетатных и виниловых грампластинок различных форматов на различных фирмах, среди которых: «Mars», «Decca», «Brunswick», «Epic», «Prestige», «Folksway». Представленный здесь альбом «Moondog» 1956 года (не путать с одноименным диском 1969-го года) был выпущен первоначально на собственном лейбле Хардина «Moondog Records», а затем переиздан звукозаписывающей компанией «Prestige», основанной в 1949 году владельцем магазина коллекционной музыки Бобом Вейнстоком.
В 1956 году Мундог подал иск против нью-йоркской радиостанции «WINS» и диск-жокея Алана Фрида (Alan Freed) категорически возражая не только против употребления своего артистического псевдонима в названии его радио-шоу «The Moondog Rock’n’Roll Matinee», но также и против несанкционированного использования фонограммы композиции «Moondog's Symphony» (выпущенной фирмой «SMC» в 1950 году) в качестве музыкальной заставки этого шоу. С помощью юридической и финансовой поддержки со стороны весьма влиятельных музыкантов того времени, таких как Бенни Гудман, Артуро Тосканини и Игорь Стравинский, которые выступили также в качестве свидетелей в ходе процесса, Мундогу удалось убедительно доказать приоритет на свой «сценический» псевдоним и выиграть это казалось бы безнадежное дело в Верховном суде штата Нью-Йорк. В результате вынесенного вердикта с культового диск-жокея, знаменитого «изобретателя» термина «рок-н-ролл», в пользу бездомного уличного музыканта было взыскано 6 тыся долларов, сумма по тем временам просто фантастическая, и, кроме того Алан Фрид должен принести Мундогу свои публичные извинения.
Надо сказать, что Алан Фрид был весьма ловким малым, готовым незамедлительно «приватизировать» все, что плохо лежит. Позже он попадется на взятках со стороны производящих пластинки компаний, лоббирующих с его помощью свои корыстные капиталистические интересы. А началось все в Кливленде в 1951 году, когда Алан Фрид, работавший в то время радио-ведущим программ о классической музыке, заметил повышенный интерес белых подростков к «черной» музыке. При содействии местных деловых людей в эфире радиостанции «WJW» был арендован небольшой временной отрезок, в который Алан Фрид до краев наполнил ритм-энд-бдюзовыми записями. Шоу называлось «The Moondog House», а себя Фрид провозгласил «королем своры мундоггеров». Уже в то время в качестве «визитной карточки» программы была «усыновлена» диковинная инструментальная тема из «Moondog Symphony» Хардина, которой Алан Фрид был вдохновлен не на шутку. С помощью упомянутых выше деловых кругов им был организован первый концерт рок-н-ролла в истории популярной музыки. Сценическое представление в пяти отделениях под названием «The Moondog Coronation Ball» было запланировано провести 21 марта 1952 года в помещении "Кливлендской арены", вмещающей максимально (без сидячих мест) около 12-ти с половиной тысячи человек. Концерт был остановлен полицией после первой песни в связи с беспорядками вызванными переполненностью зала, поскольку туда попыталось набиться порядка двадцати тысяч зрителей. В 1954 году Алан Фрид переезжает в Нью-Йорк, где и начинает вести в обновленном формате радио-шоу «The Moondog Rock’n’Roll Matinee».
Кроме того, существует также и незримая ниточка, связывающая воедино слепого гения жившего на улицах Нью-Йорка и легендарную четверку из Ливерпуля. В 1956 году программа Алана Фрида «The Moondog Show» начала в записи транслироваться на волнах «Радио Люксембург» и ею заслушивались в Ливерпуле будущие битлы. В частности Ринго Старр открыл для себя Элвиса и Литтл Ричарда с помощью этой программы. Отсюда и «Johnny & The Moondogs» в качестве одного из промежуточных «добитловских» самоназваний великих ливерпульцев.
И вот здесь в 1956 году, мы с удивительной биографией Мундога, пожалуй, временно и расстанемся, чтобы впоследствии был повод совершить новое паломничество в волшебную страну его феноменального творчества, сняв с полки с сокровищами мирового искусства еще одну из его неповторимых пластинок. Ибо как добросовестные музыкальные археологи мы не можем не признать непреложную истинность пророческого высказывания Роберто Скотто, автора единственной фундаментальной биографии Мундога: «Долгие годы он был паломником, но в какой-то момент сам превратился в центр паломничества».
Родился Луи Хардин 26 мая 1916 года в благочестивой семье проживавшей в городке Мэрисвиль, штат Канзас. Лет пяти от роду он уже интенсивно интересовался музыкой и начал играть на ударной установке, которую он собственноручно собрал из бесхозных картонных коробок. Вскоре его семья перебралась в штат Вайоминг, где его отец открыл торговую лавочку в захолустном местечке под названием Форт-Бриджер. В шестнадцать лет Хардин уже числился опытным барабанщиком оркестра средней школы в Херли, когда с ним произошло трагическое несчастье - в результате неосторожного обращения с динамитной шашкой он навсегда потерял зрение. В музыке он был самоучкой, но, теперь будучи слепым, решил заняться более детальным изучением теории с помощью книг Брайля в школе штата Айова для слепой молодежи, где он на протяжении нескольких лет развивал слух и изучал основы композиции под руководством Бернета Тутхилла. В возрасте 27 лет Луи Хардин на свой страх и риск перебирается из Вайоминга в Нью-Йорк, чтобы быть ближе к современной музыкальной сцене, чтобы дышать одним воздухом с легендарными светилами классики и джаза, такими как Леонард Бернстайн (Leonard Bernstain), Артуро Тосканини (Arturo Toscanini), Чарли Паркер (Charlie Parker), Бенни Гудман (Benny Goodman), чья музыка его особенно вдохновляла и служила неиссякаемым импульсом для собственного творчества.
Когда Хардин приехал в этот гигантский человеческий муравейник на берегах Гудзона, у него не имелось никаких знакомств в этом безумном мегаполисе, а карманы не были отягощены лишней наличностью, однако в скором времени он стал чем-то вроде культурной загадки и художественной достопримечательности Нью-Йорка. Он не был бездомным в полном смысле этого слова, хотя и жил в основном на улице или по-крайней мере, он был таковым не всегда, поскольку у него была квартира в районе Верхнего Манхэттена на протяжении большей части его жизни. В течение следующих 30 лет, вплоть до 1974 года Мундог-Хардин будеть позиционировать себя в качестве уличного музыканта и поэта-авангардиста обитающего в самом чреве этого шумного, ненасытного и огромного города-монстра из стекла, бетона и стали. Он будет развлекать прохожих, декламируя сочиненные им стихи и играя свои композиции на портативных клавиатурах и самодельных ударных инструментах на углу 53-й улицы и 6-й авеню в Манхэттене, который впоследствии будет известен как «угол Мундога».
В 1947 году Хардин принял творческий псевдоним «Moondog» (что в переводе на русский означает «Лунный пёс») в честь одной знакомой собаки из Миссури, «которая выла на луну чаще, чем любая другая собака на свете». И с которой они частенько выли дуэтом. В 1949 году он отправился в штат Айдахо, чтобы участвовать в ритуале «Пляски солнца» племени черноногих, где он играл на ударных и флейте, вновь возвращаясь к незамутненным истокам индейской музыки, с которой он благодаря отцу познакомился, будучи ребенком. Именно туземная музыка, наряду с современной джазовой и классической, в гармоническом соединении со звуками окружающей среды (шум уличного движения, плеск океанских волн, детский плач и т.д.) и создадут неповторимую индивидуальность творчества Мундога. Он станет официально признанной знаменитостью Нью-Йорка, после того как обозреватель «Times» Уолтер Уинчелл напишет о нем восторженную статью на страницах своего издания.
Помимо своей музыки и поэзии он был также известен своим странным видом и экстравагантным «сценическим» гардеробом, в который входили стилизованные лоскутные одеяния индейцев, самодельный походный «скандинавский» плащ, кожаные брюки и рогатый шлем. Это «роскошное» облачение, и без того производящие на людей неизгладимое впечатление, эффектно дополняли длинная борода и боевое копье. По этой причине он был также широко известен жителям Нью-Йорка как «Викинг 6-й авеню». Однако данное обстоятельство, к сожалению (или к счастью) не позволило ему заключить более или менее престижный контракт ни с одной из маститых фирм грамзаписи в будущем. Кроме фирмы «Prestige», разумеется, договорное соглашение с которой было таковым уже «по умолчанию». В те времена он жил исполнением музыки на улице и продажей своих поэтических и философских сборников всем желающим, в которых не было недостатка, поскольку его «творческий пост» располагался возле ночного клуба, адрес которого был прекрасно известен многим музыкантам и любителям джаза. Согласно одной из легенд манхэттенского фольклора, в один прекрасный вечер музыканты Нью-йоркского филармонического оркестра, возвращавшиеся из Карнеги-холла, расположенного на углу 57-улицы и 7-й авеню, проходили мимо Луи Хардина и были в таком восторге от его выступления, что убедили дирижера Артура Родзински (Arthur Rodzinski) разрешить ему присутствовать на репетициях, как правило, абсолютно закрытых для посторонних, на которых он и научился искусству оркестровки, и познакомился с Леонардом Бернстайном и Артуро Тосканини. Позже в знак признательности Мундог посвятит Родзински свою «Симфонию №50».
Со временем круг знакомств Хардина-Мундога начинает расти в геометрической прогрессии и включает в себя ряд весьма авторитетных фигур из мира классики и джаза, среди которых можно обнаружить Игоря Стравинского, Филиппа Гласса, Бенни Гудмена и Чарли Паркера. Последний из упомянутых музыкантов сказал однажды Мундогу: «Мы обязательно должны записаться вместе». К сожалению, смерть Паркера не позволила этим планам воплотиться в реальность. Хардин посвятит ему лаконичную композицию «Bird´s Lament», которая длится всего лишь минуту с небольшим, и словно бы символизирует скоротечность и преходящесть земной жизни, которую, многие настоящие художники проживают быстро и ярко, сгорая подобно сумасшедшим кометам, стремительной вспышкой своего таланта освещая бесконечную темноту ночного неба. В своих сочинениях Луи Хардин стремился к максимальной естественности и простоте, он был чужд снобистского эстетства и на фоне глобальных музыкальных произведений его творения казались порой недоношенными беспомощными эмбрионами, волей судьбы оказавшимися выброшенными на грязные, шумные и безжалостные улицы Нью-Йорка. И потому представлялось порой, что именно эта бесхитростная незначительность и вдыхает в них особое дыхание жизни, какую-то извечную вселенскую слабость, гармонично переходящую в трансцендентную космическую мудрость. Иногда его сочинения длились всего лишь пару коротких, прекрасных мгновений, так например четырнадцатисекундный «Прыжок Кролика» - словно шаг в неизведанное пространство, как в темную бездну - неукротимое анархо-философское веселье, закончившееся нераскрытой тайной тишины после единственной правильно осмысленной ноты.
В конце 1949-го или в начале 1950 года на уникальную музыку Мундога обратил внимание человек по имени Габриэль Оллер, который оказался не просто благодарным, внимательным слушателем, но по совместительству и владельцем студии звукозаписи «SMC» (Spanish Music Center), которая располагалась неподалеку на все той же 6-й авеню. Он предложил увековечить его бессмертные творения с помощью своего оборудования, и вскоре на свет появилась серия дебютных грампластинок Хардина со скоростью вращения 78 оборотов в минуту: «Snaketimes Rhythm Part 1 (5 Beat) & Part 2 (7 Beat)», «Moondog's Symphony Part 1 (Timberwolf) & Part 2 (Sagebrush)», «Organ Rounds Part 1 & Part 2», «Oboe Rounds Part 1 (Oboe Rounds, Chant, Loneliness) & Part 2 (Wildwood)». За ними последовал выпуск ряда ацетатных и виниловых грампластинок различных форматов на различных фирмах, среди которых: «Mars», «Decca», «Brunswick», «Epic», «Prestige», «Folksway». Представленный здесь альбом «Moondog» 1956 года (не путать с одноименным диском 1969-го года) был выпущен первоначально на собственном лейбле Хардина «Moondog Records», а затем переиздан звукозаписывающей компанией «Prestige», основанной в 1949 году владельцем магазина коллекционной музыки Бобом Вейнстоком.
В 1956 году Мундог подал иск против нью-йоркской радиостанции «WINS» и диск-жокея Алана Фрида (Alan Freed) категорически возражая не только против употребления своего артистического псевдонима в названии его радио-шоу «The Moondog Rock’n’Roll Matinee», но также и против несанкционированного использования фонограммы композиции «Moondog's Symphony» (выпущенной фирмой «SMC» в 1950 году) в качестве музыкальной заставки этого шоу. С помощью юридической и финансовой поддержки со стороны весьма влиятельных музыкантов того времени, таких как Бенни Гудман, Артуро Тосканини и Игорь Стравинский, которые выступили также в качестве свидетелей в ходе процесса, Мундогу удалось убедительно доказать приоритет на свой «сценический» псевдоним и выиграть это казалось бы безнадежное дело в Верховном суде штата Нью-Йорк. В результате вынесенного вердикта с культового диск-жокея, знаменитого «изобретателя» термина «рок-н-ролл», в пользу бездомного уличного музыканта было взыскано 6 тыся долларов, сумма по тем временам просто фантастическая, и, кроме того Алан Фрид должен принести Мундогу свои публичные извинения.
Надо сказать, что Алан Фрид был весьма ловким малым, готовым незамедлительно «приватизировать» все, что плохо лежит. Позже он попадется на взятках со стороны производящих пластинки компаний, лоббирующих с его помощью свои корыстные капиталистические интересы. А началось все в Кливленде в 1951 году, когда Алан Фрид, работавший в то время радио-ведущим программ о классической музыке, заметил повышенный интерес белых подростков к «черной» музыке. При содействии местных деловых людей в эфире радиостанции «WJW» был арендован небольшой временной отрезок, в который Алан Фрид до краев наполнил ритм-энд-бдюзовыми записями. Шоу называлось «The Moondog House», а себя Фрид провозгласил «королем своры мундоггеров». Уже в то время в качестве «визитной карточки» программы была «усыновлена» диковинная инструментальная тема из «Moondog Symphony» Хардина, которой Алан Фрид был вдохновлен не на шутку. С помощью упомянутых выше деловых кругов им был организован первый концерт рок-н-ролла в истории популярной музыки. Сценическое представление в пяти отделениях под названием «The Moondog Coronation Ball» было запланировано провести 21 марта 1952 года в помещении "Кливлендской арены", вмещающей максимально (без сидячих мест) около 12-ти с половиной тысячи человек. Концерт был остановлен полицией после первой песни в связи с беспорядками вызванными переполненностью зала, поскольку туда попыталось набиться порядка двадцати тысяч зрителей. В 1954 году Алан Фрид переезжает в Нью-Йорк, где и начинает вести в обновленном формате радио-шоу «The Moondog Rock’n’Roll Matinee».
Кроме того, существует также и незримая ниточка, связывающая воедино слепого гения жившего на улицах Нью-Йорка и легендарную четверку из Ливерпуля. В 1956 году программа Алана Фрида «The Moondog Show» начала в записи транслироваться на волнах «Радио Люксембург» и ею заслушивались в Ливерпуле будущие битлы. В частности Ринго Старр открыл для себя Элвиса и Литтл Ричарда с помощью этой программы. Отсюда и «Johnny & The Moondogs» в качестве одного из промежуточных «добитловских» самоназваний великих ливерпульцев.
И вот здесь в 1956 году, мы с удивительной биографией Мундога, пожалуй, временно и расстанемся, чтобы впоследствии был повод совершить новое паломничество в волшебную страну его феноменального творчества, сняв с полки с сокровищами мирового искусства еще одну из его неповторимых пластинок. Ибо как добросовестные музыкальные археологи мы не можем не признать непреложную истинность пророческого высказывания Роберто Скотто, автора единственной фундаментальной биографии Мундога: «Долгие годы он был паломником, но в какой-то момент сам превратился в центр паломничества».
Tracks:
- 01. Caribea 1'29 (Sextet; Featuring Moondog At The Piano) 5/4
- 02. Lullaby 2'13 (Sextet; Featuring Moondog's Wife, Suzuko, Singing To June, Their Six-Week-Old Daughter) 3/4
- 03. Tree Trail 2'15 (Quintet; Featuring The Weiner-Sabinsky Duo) 5/2
- 04. "Death, When You Come To Me, May You Come To Me Swiftly; I Would Rather Not Linger, Not Linger." 2'01 (Sextet; A Moondog Quotation, Translated Into Japanese, And Reciting By Sakurs Whiteing) 5/4
- 05. Big Cat 1'48 (Sextet; Featuring Moondog, Playing The Recorder In A Portrait Of A Tiger) 1/4
- 06. Frog Bog 2'07 (Quintet; Featuring The Weiner-Sabinsky Duo) 5/4
- 07. To A Sea Horse 1'42 (Solo; Moondog At The Piano) 5/4
- 08. Dance Rehearsal 0'49 (Naila Stages A Routine For Her Pupil, Violetta, And Moondog Accompanies) 5/8
- 09. Surf Session 6'54 In Three Parts (Quartet; Featuring The Weiner-Sabinsky Duo, In A Performance Of Euphony No. 11) 2/4
- 10. "Trees Against The Sky, Fields Of Plenty, Rivers To The Sea: This And More, Spread Before Me." 0'45 (Moondog Records His Own Voice Twice) 5/4
- 11. Tap Dance 1'15 (Ray Malone Ad Libs To Moondog's Drumming) 5/4
- 12. Oo Debut 1'06 (Solo; Moondog Plays Oo And Trimbas, Simultaneously) 7/4
- 13. Drum Suite 2'12 (Sam Ulano Plays On Japanese Drums, As Moondog Plays On Trimbas) Polyrhythms
- 14. Street Scene 3'13 (Drums Solos And Dialogues, Against The Manhatten Traffic) 5/4
Meter Is Shown After Each Composition
Recorded In New York City; 1956
Да. Тот самый Мун, тот самый Дог. "Викинг 6-й авеню". А вот насчет Кливленда пожалуй вряд ли... Не судьба ему была первый в истории концерт рок-н-ролла исполнить. Не повезло человеку.
ОтветитьУдалитьКонечно-конечно, Vvche,дело житейское - просто проверка на черно-белую зрячесть. А насчет динамита - спасибо, что предупредили, а то ведь можно на всю жизнь не только слепым остаться, но еще и глухим как Бетховен.
ОтветитьУдалитьMy friend ...thanks you very much !!!
ОтветитьУдалить