Масоном-куратором, а по совместительству бизнес-консультантом и финансовым менеджером британской группы «Роллинг Стоунз» был князь Руперт Лёвенштайн. Полное имя - граф Руперт Луиc Фердинанд Фредерик Константин Лофредо Леопольд Герберт Максимилиан Губерт Джон Генри Лёвенштайн-Вертхайм-Фройденберг. Рыцарь Мальтийского ордена, президент Британской ассоциации Мальтийского ордена, член Священного военного Константиновского ордена Святого Георгия, кавалер Королевского ордена Святого Януария, член Общества латинской Мессы Англии и Уэльса. Его семья родом из морганатической ветви князей Лёвенштайн-Вертхайм-Фрейденбергов (Fuersten zu Loewenstein-Wertheim-Freudenberg), владевших до наполеоновской медиатизации суверенными франконскими графствами Лёвенштейн, Вирнебург и Вертхайм.
Родился Руперт Лёвенштайн 24 августа 1933 года в Испании, в городе Пальма на острове Мальорка. Его детство прошло во Франции. В 1940 году, после развода с мужем, его мать Бьянка Фишлер фон Тройберг опасаясь гонений на семитов со стороны оккупировавших страну национал-социалистов, в срочном порядке переехала вместе с сыном в Великобританию. Нужно отметить, что мать Руперта, скульптор по профессии, также не была простолюдинкой – в ее генеалогическом древе можно обнаружить Королей Испании: Карла V (1500-1550), Филиппа II (1527-1598), Филиппа III (1578-1621), Карла IV (1747-1819); Королей Франции: Анри IV (1553-1610), Луи XIII (1601-1643), Луи XIV (1638-1711); Императора Бразилии Дона Педру I (1798-1834). Образование Руперт Лёвенштайн получил в Сент-Кристофер, престижном колледже Лондона, а затем – в Оксфордском университете. Работал брокером в инвестиционной компании «Bache & Co», а затем стал партнером в инвестиционном лондонском банке Леопольда Джозефа.
В 1967 году анархо-радикалы из «The Rolling Stones» избавились от своего второго менеджера Эндрю Луг Олдхэма (Andrew Loog Oldham), заменив его Алленом Кляйном (Allen Klein). Новый финансовый руководитель работал в напористой, агрессивной манере - принадлежащая Кляйну компания стала посредником между его клиентами и звукозаписывающим лейблом, владеющим правами на музыку, изготовление пластинок и их продажу. Хотя при правлении Кляйна доходы его рок-н-рольных клиентов значительной степени возросли, однако без ведома своих подопечных он проворачивал финансовые махинации, которые позволили ему втихаря набивать британскими тугриками свое собственное портмоне. Он задерживал выплаты авторских отчислений и, в конце концов, попросту украл у «Роллингов» авторские права на их песни, выпущенные на пластинках с 1965 по 1970 годы. Из доходов от продажи пластинок он отдавал музыкантам лишь половину, а остальные деньги рассовывал в свои бездонные карманы.
К 1968 году терпение Мика Джаггера и его младших творческих партнеров лопнуло, и они стали вынашивать планы отстранения от финансовой кормушки криминального менеджера. Знакомый Мика Джаггера, антиквар и коллекционер картин из Челси, по имени Кристофер Гиббс, в свое время подбиравший фламандские гобелены и персидские ковры для апартаментов Джаггера, познакомил его с совладельцем небольшого торгового банка в лондонском Сити Рупертом Лёвенштайном, которого за глаза в деловых кругах британской столицы называли «немецкой клёцкой». На Мика Лёвенштайн произвел неизгладимое впечатление, после того как он заявил, что не имеет ни малейшего представления о том, кто такой Джаггер и понятия не имеет о существовании «Rolling Stones». Джаггер поставил перед ним вопрос ребром — сможет ли начинающий банкир помочь «Роллинг Стоунз» избавиться от кабального контракта с Алленом Кляйном? За первой встречей последовала, вторая, затем третья и, в конце концов, они заключили коммерческую сделку, поставив под ней подписи своей кровью, несмотря на то, что партнеры Руперта Лёвенштайна по банку были категорически против. Про подписи кровью, как вы могли догадаться, это, конечно же, была шутка. Однако в каждой шутке есть доля истины, равно как и у любого исключения, должно быть свое правило.
В 1968 году Лёвенштайн спонсировал съемку фильма «Один плюс один/Сочувствие к дьяволу» при участии музыкантов из «Rolling Stones», которые выступили в роли «Rolling Stones». В качестве режиссера и сценариста был приглашен революционный франко-швейцарский кинорежиссёр и продюсер Жан-Люк Годар, в конце пятидесятых стоявший у истоков новой волны французского кинематографа, а в тот момент участник творческой группы «Дзига Вертов», при помощи которой пытался внедрить идеи социализма при создании кинокартин (коллективное творчество, свободное распространение, аналитика социальных проблем капиталистического общества).
Помимо участия в съемках Лёвенштайн настойчиво советовал группе больше гастролировать, поскольку заработки с выступлений не проходили по контракту с Алленом Кляйном. Затем он порекомендовал музыкантам коллектива стать «налоговыми иммигрантами» и покинуть пределы родной Англии, где согласно принятому налоговому кодексу с большой прибыли взимался прогрессивный налог, величина которого могла достигать 85-92% от полученной суммы. Так «Роллинги» оказались на юге Франции, где климат был более благоприятный, а налоги меньше.
К 1970 году Лёвенштайну удалось, несмотря на не полностью выполненные группой обязательства по контракту, высвободить музыкантов от удушающей опеки звукозаписывающей фирмы «Decca Records» и подписать выгодный контракт с американской этикеткой «Atlantic», руководитель которой Ахмет Эртегюн при виде Мика Джаггера впадал в такой же сильный мужеложеский ступор, как и Брайан Эпштайн при виде Джона Леннона. Так, что вить из него веревки при правильном подходе не составляло большого труда для такого хитроумного дельца как Руперт Лёвенштайн.
В 1972 году куратор «Rolling Stones» сумел договориться с Алленом Кляйном и тот согласился за два миллиона фунтов в качестве отступного отказаться от дальнейшего финансового руководства ансамблем. Однако судебное разбирательство с Кляйном тянулось еще на протяжении восемнадцати лет. Благодаря Лёвенштайну «Rolling Stones» стали «мировым брендом и одной из самых богатых групп в мире». Кроме того, Лёвенштайн запатентовал высунутый красный язык - знаменитый логотип группы, представляющий собой тайный иллюминатский символ сексуального насилия и программирования.
Руперт Лёвенштайн был рядом с «Rolling Stones» в концертных турне на протяжении 39 лет. По этой причине близкое окружение группы наградило его ироническим прозвищем «Rupie the Groupie». Группи (Groupie) — это поклонница поп-звезды или рок-группы, сопровождающая своих кумиров во время гастролей. Однако Лёвенштайна творчество «Роллингов» не любил, считая его банальным и скучным. Песни «Стоунз» его можно было заставить слушать только под дулом пистолета, да и то, лишь предварительно пустив ему пулю в затылок. Как, и положено потомственному аристократу, он предпочитал классическую музыку, дорогие галстуки и сшитые на заказ костюмы, а к рок-н-роллу относился с нескрываемым презрением. Британская газета «The Telegraph» написала по этому поводу следующее: «Есть нечто трагически самоотверженное и преднамеренно невежественное в том, что образованный человек провел три десятилетия в дороге с величайшей группой на земле, никогда не наслаждаясь их концертами и даже не догадываясь о том, какой удивительный магнетизм возникает, когда они играют вместе на сцене».
Остается только удивляться, что же удерживало вместе на протяжении десятилетий столь разных персонажей как Руперт Лёвенштайн и «Роллинги». Деньги? Безусловно. Но не только. По признанию Кита Олтхэма, старого друга Джаггера, Мик с детских лет страстно мечтал сравняться с представителями высших слоев британского королевства и стать одним из них. Но аристократы никогда не приняли бы его в свой круг и не сочли бы своим. Для потомственной буржуазии он был лишь просто любопытной диковинкой. И хотя Мик Джаггер считал себя близким другом Лёвенштайна – банкир даже стал крестным отцом его сына Джеймса - но для него он никогда не был ровней, чем вроде породистого рысака, способного приносить неплохие деньги на скачках.
Родился Руперт Лёвенштайн 24 августа 1933 года в Испании, в городе Пальма на острове Мальорка. Его детство прошло во Франции. В 1940 году, после развода с мужем, его мать Бьянка Фишлер фон Тройберг опасаясь гонений на семитов со стороны оккупировавших страну национал-социалистов, в срочном порядке переехала вместе с сыном в Великобританию. Нужно отметить, что мать Руперта, скульптор по профессии, также не была простолюдинкой – в ее генеалогическом древе можно обнаружить Королей Испании: Карла V (1500-1550), Филиппа II (1527-1598), Филиппа III (1578-1621), Карла IV (1747-1819); Королей Франции: Анри IV (1553-1610), Луи XIII (1601-1643), Луи XIV (1638-1711); Императора Бразилии Дона Педру I (1798-1834). Образование Руперт Лёвенштайн получил в Сент-Кристофер, престижном колледже Лондона, а затем – в Оксфордском университете. Работал брокером в инвестиционной компании «Bache & Co», а затем стал партнером в инвестиционном лондонском банке Леопольда Джозефа.
В 1967 году анархо-радикалы из «The Rolling Stones» избавились от своего второго менеджера Эндрю Луг Олдхэма (Andrew Loog Oldham), заменив его Алленом Кляйном (Allen Klein). Новый финансовый руководитель работал в напористой, агрессивной манере - принадлежащая Кляйну компания стала посредником между его клиентами и звукозаписывающим лейблом, владеющим правами на музыку, изготовление пластинок и их продажу. Хотя при правлении Кляйна доходы его рок-н-рольных клиентов значительной степени возросли, однако без ведома своих подопечных он проворачивал финансовые махинации, которые позволили ему втихаря набивать британскими тугриками свое собственное портмоне. Он задерживал выплаты авторских отчислений и, в конце концов, попросту украл у «Роллингов» авторские права на их песни, выпущенные на пластинках с 1965 по 1970 годы. Из доходов от продажи пластинок он отдавал музыкантам лишь половину, а остальные деньги рассовывал в свои бездонные карманы.
К 1968 году терпение Мика Джаггера и его младших творческих партнеров лопнуло, и они стали вынашивать планы отстранения от финансовой кормушки криминального менеджера. Знакомый Мика Джаггера, антиквар и коллекционер картин из Челси, по имени Кристофер Гиббс, в свое время подбиравший фламандские гобелены и персидские ковры для апартаментов Джаггера, познакомил его с совладельцем небольшого торгового банка в лондонском Сити Рупертом Лёвенштайном, которого за глаза в деловых кругах британской столицы называли «немецкой клёцкой». На Мика Лёвенштайн произвел неизгладимое впечатление, после того как он заявил, что не имеет ни малейшего представления о том, кто такой Джаггер и понятия не имеет о существовании «Rolling Stones». Джаггер поставил перед ним вопрос ребром — сможет ли начинающий банкир помочь «Роллинг Стоунз» избавиться от кабального контракта с Алленом Кляйном? За первой встречей последовала, вторая, затем третья и, в конце концов, они заключили коммерческую сделку, поставив под ней подписи своей кровью, несмотря на то, что партнеры Руперта Лёвенштайна по банку были категорически против. Про подписи кровью, как вы могли догадаться, это, конечно же, была шутка. Однако в каждой шутке есть доля истины, равно как и у любого исключения, должно быть свое правило.
В 1968 году Лёвенштайн спонсировал съемку фильма «Один плюс один/Сочувствие к дьяволу» при участии музыкантов из «Rolling Stones», которые выступили в роли «Rolling Stones». В качестве режиссера и сценариста был приглашен революционный франко-швейцарский кинорежиссёр и продюсер Жан-Люк Годар, в конце пятидесятых стоявший у истоков новой волны французского кинематографа, а в тот момент участник творческой группы «Дзига Вертов», при помощи которой пытался внедрить идеи социализма при создании кинокартин (коллективное творчество, свободное распространение, аналитика социальных проблем капиталистического общества).
Помимо участия в съемках Лёвенштайн настойчиво советовал группе больше гастролировать, поскольку заработки с выступлений не проходили по контракту с Алленом Кляйном. Затем он порекомендовал музыкантам коллектива стать «налоговыми иммигрантами» и покинуть пределы родной Англии, где согласно принятому налоговому кодексу с большой прибыли взимался прогрессивный налог, величина которого могла достигать 85-92% от полученной суммы. Так «Роллинги» оказались на юге Франции, где климат был более благоприятный, а налоги меньше.
К 1970 году Лёвенштайну удалось, несмотря на не полностью выполненные группой обязательства по контракту, высвободить музыкантов от удушающей опеки звукозаписывающей фирмы «Decca Records» и подписать выгодный контракт с американской этикеткой «Atlantic», руководитель которой Ахмет Эртегюн при виде Мика Джаггера впадал в такой же сильный мужеложеский ступор, как и Брайан Эпштайн при виде Джона Леннона. Так, что вить из него веревки при правильном подходе не составляло большого труда для такого хитроумного дельца как Руперт Лёвенштайн.
В 1972 году куратор «Rolling Stones» сумел договориться с Алленом Кляйном и тот согласился за два миллиона фунтов в качестве отступного отказаться от дальнейшего финансового руководства ансамблем. Однако судебное разбирательство с Кляйном тянулось еще на протяжении восемнадцати лет. Благодаря Лёвенштайну «Rolling Stones» стали «мировым брендом и одной из самых богатых групп в мире». Кроме того, Лёвенштайн запатентовал высунутый красный язык - знаменитый логотип группы, представляющий собой тайный иллюминатский символ сексуального насилия и программирования.
Руперт Лёвенштайн был рядом с «Rolling Stones» в концертных турне на протяжении 39 лет. По этой причине близкое окружение группы наградило его ироническим прозвищем «Rupie the Groupie». Группи (Groupie) — это поклонница поп-звезды или рок-группы, сопровождающая своих кумиров во время гастролей. Однако Лёвенштайна творчество «Роллингов» не любил, считая его банальным и скучным. Песни «Стоунз» его можно было заставить слушать только под дулом пистолета, да и то, лишь предварительно пустив ему пулю в затылок. Как, и положено потомственному аристократу, он предпочитал классическую музыку, дорогие галстуки и сшитые на заказ костюмы, а к рок-н-роллу относился с нескрываемым презрением. Британская газета «The Telegraph» написала по этому поводу следующее: «Есть нечто трагически самоотверженное и преднамеренно невежественное в том, что образованный человек провел три десятилетия в дороге с величайшей группой на земле, никогда не наслаждаясь их концертами и даже не догадываясь о том, какой удивительный магнетизм возникает, когда они играют вместе на сцене».
Остается только удивляться, что же удерживало вместе на протяжении десятилетий столь разных персонажей как Руперт Лёвенштайн и «Роллинги». Деньги? Безусловно. Но не только. По признанию Кита Олтхэма, старого друга Джаггера, Мик с детских лет страстно мечтал сравняться с представителями высших слоев британского королевства и стать одним из них. Но аристократы никогда не приняли бы его в свой круг и не сочли бы своим. Для потомственной буржуазии он был лишь просто любопытной диковинкой. И хотя Мик Джаггер считал себя близким другом Лёвенштайна – банкир даже стал крестным отцом его сына Джеймса - но для него он никогда не был ровней, чем вроде породистого рысака, способного приносить неплохие деньги на скачках.
Комментариев нет:
Отправить комментарий